Когда мы говорим о журналисткой этике и стандартах, то чаще всего думаем о прессе, телевидении, радио, интернет-изданиях, в конце концов. Это вполне логично, ведь отраслевой «кодекс чести» принято относить и применять в первую очередь к профессиональным журналистам и СМИ. Но с приходом цифровой реальности положение дел изменилось.
Где начинаются и заканчиваются рамки СМИ? Если издание ведёт только канал в Телеграмме — оно что, не издание? А если у одного блогера аудитория больше, чем месячный охват одного журнала? А если журналист, работающий на известном телеканале, написал в социальной сети что-то неприемлемое — медиаэтике есть до этого дело? В конце концов, вы можете даже не заметить, что интернет-издание не зарегистрировано как СМИ.
На мой взгляд, термин медиаэтика все же намного лучше описывает сферу, нежели «журналистская этика и стандарты», который сужает зону ответственности до традиционных журналистов и зарегистрированных средств массовой коммуникации. Слово «медиа» само по себе очень собирательное и обширное. По большому счету, им можно назвать все, что относится к технологиям и выступает в роли посредника между информацией и потребителем. То есть Фейсбук — это медиа, «Комсомольская правда» — это тоже медиа. Как и радио «Шансон», Телеграм и любые платформы и сервисы, относящиеся к сбору, обработке и распространению информации.
В современном мире границы информации очень размыты, их практически нет. То же происходит и с распространителями. Если в реалиях традиционных СМИ десять или двадцать лет назад мы наверняка знали, что тот, кто рассказывает новости и отвечает за массовое распространение информации — это журналист. Все было понятно: есть профессия и есть профессиональные стандарты вроде объективной подачи, работы с источниками, непредвзятость, правдивость и так далее. Но самое главное — было понятно, с кого и за что спрашивать. Сейчас же в роли распространителей может выступать практически любой человек или группа людей в сети, что вызывает определенные сложности и заметно изменяет медиаэтическое поле.
С одной стороны, появляется неподконтрольность и несоответствие современных средств массовой информации существующим кодексам, стандартам и органам медийного саморегулирования. Например, в России существует Коллегия по жалобам на прессу. Каждый раз перед рассмотрением той или иной жалобы встаёт вопрос — «наша ли это жалоба?», то есть относится ли она к компетенции органа. Чаще всего она действительно относится, потому что нарушители — зарегистрированные СМИ. А как быть, если статья вышла, скажем, не в областной газете, а в телеграм-канале? Таких случаев в практике Коллегии пока к счастью или сожалению не было, но вопрос остаётся открытым.
По большому счёту, это относится ко всем видам новых медиа и блогерам. Например, возьмём Mash — один из самых популярных телеграм-каналов в России, который выпускает новости и был основан журналистами из «Лайфа». По состоянию на 6 марта у канала почти 517 тысяч подписчиков, а каждый пост (то есть 1 заметка или новость!) набирает минимум 160 тысяч просмотров, что оказывается значительно больше, чем в среднем по больнице у онлайн-изданий.
То же самое можно наблюдать и в блогерской среде. Возьмём девушку по имени Александра Митрошина. Она — выпускница журфака МГУ и продюсерского отделения ВШЭ. Сейчас она ведёт свой блог в Инстаграме, где по состоянию на 6 марта 1,2 млн подписчиков, а каждый пост собирает порядка 100-120 тысяч лайков и больше тысячи комментариев. Причём в ее случае больше интересны не количество подписчиков, а их качество, то есть вовлечённость. Учитывая цифры, вы можете представить, каков процент доверия аудитории и готовности конвертировать пассивность в активность (например, прочитываете ленты в покупку товара, если речь о рекламе).
С другой стороны, та же Саша Митрошина говорит об ответственности блогеров перед своей аудиторией. В своем блоге она писала: «Блогеры не уступают СМИ по силе влияния, а по уровню доверия часто превосходят. Иметь аудиторию, которая тебе ВЕРИТ – это власть, которой надо пользоваться с умом» и описывала принципы журналистской этики, применимые для блогеров.
То же происходит и с проектами, которые выступают в роли СМИ – Mash, Baza, Coda и многие другие. Алексей Ковалев – соучередитель «Коды» – в одном из своих интервью рассказывал, что проект не зарегистрирован как СМИ. Он считает, что «лицензия Роскомнадзора нужна для того, чтобы над тобой висела угроза ее лишения. Никаких особенных преимуществ, кроме аккредитации на различные мероприятия, она не приносит». При этом проект занимается важными общественно-социальными темами, расследованиями, а сам Ковалев – известный фактчекер и медиаэксперт, который ранее основал «Лапшеснималочную» для борьбы с дезинформацией и фейками.
Mash – проект менее однозначный, его манера подачи иногда вызывает вопросы. У меня тоже были вопросы к основателю проекта Никите Могутину, которые я и задала ему в нашем интервью. Но ответ был ясным – этика есть, аудиторию надо уважать и это не зависит никак от регистрации или чего-либо еще.
«До тех пор пока мы соблюдаем законы РФ, не унижаем людей, не призываем к массовым беспорядкам и убийствам, мы остаемся информационным пабликом. В этом вопросе регистрация и наименование роли не играют. Если ты здоровый, вменяемый человек, то действуешь соответствующе. В наши дни расстояние от правды до неправды составляет пару десятков минут. Но при этом ты жертвуешь доверием аудитории и ее лояльностью. Неважно, крупное ты издание или сообщество в Facebook. Ограничитель в этом вопросе — не регистрация, а твой здравый смысл и твое уважение к окружающим», – сказал Могутин.
Свобода порождает ответственность, ответственность наплавляет свободу. Это основополагающее правило работы гражданского общества, и оно прекрасно описывает то, что мы видим сейчас в сфере медиаэтики.
Автор: Алена Болдырева, менеджер по коммуникациям в Коллегии, автор в журнале "Журналист"
Мнение автора может не совпадать с мнением Коллегии по жалобам на прессу.
Данная публикация подготовлена в рамках проекта, финансируемого за счет гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов Автор текста: Алена Болдырева